Сегодня в моей авторской колонке довольно необычный материал — это первый (и с большой долей вероятности — последний) раз, когда я хочу привлечь внимание читателей к книгам, которые ещё не читал сам!

Всё дело в авторе. Встречайте, знакомьтесь: Ирина Богатырёва

Несколько лет назад Ирина Богатырёва буквально ворвалась в отечественное литературное пространство — выход журнальных публикаций и печатных книг, множество интервью и статей критиков в Сети, номинации на получение нескольких разноплановых премий в диапазоне от "Новых горизонтов" и "Студенческого Букера" до премии имени Сергея Михалкова... Я никогда особо не вёлся на подобный шум вокруг какой-то персоны, поэтому вряд ли обратил бы на автора внимание, но в большей части статей было волшебное (для меня) слово "пазырыкцы", поэтому я, как археолог по образованию, был просто обязан познакомиться с творчеством Ирины. Собственно, впечатления свои я давно выразил в довольно многословных отзывах (Кадын, Жити и нежити), но как-то так получилось, что с романами Богатырёвой связано слишком много личного.

Никогда не забуду, как часами сидел на балконе, под палящим поволжским июльским солнцем, в компании новорожденного сынули, который в подобных ваннах нуждался по медицинским показаниям, и читал "Кадын". Под пронзительные крики стрижей и вереницу неспешных, обволакивающих слов и столь же неспешно развивающихся событий, сознание как-будто само переносилось куда-то туда — в степь, где у неба нет края, а песням не так уж обязательны слова, потому как кроме неба тебя никто и не услышит...

Или как взял одним воскресным утром роман "Жити и нежити", который мне с первых глав дико не понравился, по повествование затянуло настолько, что я буквально проглотил роман за день, и всё это время перед моим мысленным взором проносилась целая вереница самых разных людей, с которыми сводила меня по молодости судьба, и которые вращались в то или иное время в так называемой отечественной "этнотусовке" — от любителей поорать ирландские песни за тёмным пивом и собирателей редких дисков The Chieftains, до талантливых музыкантов, играющих на инструментах в диапазоне от варгана до диджериду, но не знающих при этом, куда свой талант пристроить, и потрясающих мастеров всякого-разного прикладного творчества, типа флэшек, которые делаются из обычного сучка, покрытого лаком...

И вот теперь издательство Эксмо совершенно неожиданно решило реанимировать старую серию Этническое фэнтези.

И не просто реанимировать, а издать в ней сразу три новых романа Ирины Ботатырёвой!

С аннотациями произведений любой желающий может ознакомиться и сам, поэтому не стану их здесь приводить, лучше предоставим слово самой Ирине. Вот что она рассказывает о романе "Белая Согра", появившемся после трёх сезонов работы автора в составе фольклорных экспедиций Лаборатории фольклористики РГГУ в Архангельской области:

Для меня это был чрезвычайно ценный жизненный опыт. Я не только поняла для себя, что же на самом деле такое – русский фольклор в наши дни, как сохраняется, меняется и живёт традиция, что такое народные верования и как чувствуют себя в современных реалиях персонажи, как домовой и леший, — но и познакомилась с колоритными людьми, о которых до этого могла разве что прочесть у Шергина. Русский Север – особый край, со своим говором, фольклором, и мне хотелось в тексте передать всё вместе – и типажи, с которыми я столкнулась в ходе экспедиций, и диалект, и даже собственное удивление от всего этого – удивление современного городского человека.

<...>

Материал как раз практически не требовал обработки – это реальные интервью с реальными людьми. Но я поняла, что вся суть теряется, если их лишить главного – того языка, на котором они были рассказаны, диалекта и особого звучания спонтанной живой речи со всеми пропусками, повторами и даже словами паразитами. Без этого всё превращалось в выхолощенные народные приметы и поверья, — всё то, от чего меня лично мутит. Нет, мне хотелось передать музыку той речи, которая меня изумила. И тут пришлось действительно приложить усилия, потому что звучащая речь на бумаге становится неуклюжей и нелепой, она не воспринимается, в ней теряется не только очарование, но и смысл. Пришлось разработать целую систему, как превратить интервью – в языковой портрет персонажа так, чтобы это было не утомительно современному читателю, не заинтересованному ни в диалектизмах, ни в фольклористике. Ему и решать, насколько мне это удалось.

А вот — немного о романе "Ведяна":

Этот роман написан несколько лет назад, но так получилось, что он выходит в свет позже более свежего текста, «Согры». Иногда бывает и так. Несмотря на то, что эти тексты очень разные и стилистически, и тематически, для меня между ними много общего: они оба замешаны на фольклорной закваске. Однако если «Согра» – это моя дань опыту полевого фольклориста, то «Ведяна» писалась ещё до появления такового, скорее, в его предвкушении. Стоит сказать, что моё понимание вопроса сильно изменилось за это время, и фольклор в «Ведяне» не тот, с каким я знакома сейчас, а сценический, выхолощенный, такой, чем у нас стали заменять традицию в советское время и что можно услышать как с эстрады, так и со сцены каждого заштатного Дома культуры.

<...>

Городок населён локальной народностью, давно ассимилировавшей с русскими настолько, что уже потерян родной язык, а традиции выродились в припевки, исполняемые старухами из «народных» хоров. К сожалению, это типичная ситуация, и всё же, чтобы избежать аналогий, мне пришлось «изобрести» эту народность, придумать для неё собственный язык, свои традиции, хотя в них и узнаются корни разных поволжских национальностей.

<...>

И вот первое фантастическое допущение, которое я сделала в романе: главный герой – из тех, кто застал и знает, что такое настоящая традиционная культура. Он помнит её, он по ней тоскует, его мутит от того, что он слышит со сцены ДК, где работает звукорежиссёром. Но при этом прекрасно понимает, что не может ничего изменить. Он глубоко одинок в этом своём ощущении, у него другие «настройки», так что ничего удивительного, что именно к нему является персонаж знакомых ему мифов – речная девушка ведяна, и меняет жизнь самым кардинальным образом.

(Полные версии статей с сайта Ульяновск — литературный город ЮНЕСКО здесь и здесь )

А вот про третью книгу, роман "Говорит Москва", дополнительных материалов я что-то как-то не нашёл.

Наверное потому, что в общем-то особо и не искал!

Знаю только, что произведение написано на документальном материале из архива проекта «Историческая память Москвы» и основано на городском фольклоре. А мне всё, что связано с темой Москвы и москвичей, будь то хоть Гиляровский, хоть Guf, одинаково неинтересно. Не в обиду коренным и понаехавшим будет сказано.

Я повторюсь ещё раз: новые книги госпожи Богатырёвой я ещё не читал, хотя и приобрёл электронную версию "Ведяны" сразу же, как только она появилась на Литресе. И я, разумеется, не могу быть уверенным, что эти романы мне понравятся. Но вот в чём я действительно уверен, причём на все 110 %, так это в том, что книги Ирины однозначно не будут стандартным и штампованным чтивом, лишь претендующим на "этнический колорит". Ирина пишет действительно штучные вещи, потому что она всем этим живёт, и пытается нести в массы своё понимание бытования современной фольклорной традиции, будь то её игра на варгане в дуэте "Ольхонские ворота", участие в фольклорных экспедициях или написание таких вот, не вписывающихся ни в какие жанры, но далеко выходящих за пределы фантастически-фэнтезийного гетто, книг.

Одним словом, попробуйте — вдруг ни на что не похожая проза Богатырёвой придётся и вам по душе?

P.S. А ещё Ирина мастер создавать вокруг своих произведений необходимую атмосферу и настроение. Когда только вышел роман "Кадын", в сети его сопровождала целая вереница ссылок на статьи про пазырыкскую культуру и Алтай вообще. А нынче на странице автора вКонтакте выложен саундтрек к роману "Ведяна" из шести композиций, который мог бы написать (или на самом деле написал?) герой романа, Роман Судьбин. Атмосферный ambient с отчётливыми этническими нотками звёзд с неба, может и не хватает, и до отечественных мастодонтов, работающих в этом жанре и широко известных в узких кругах, типа Lunar Abyss, Угасания или ухушуху, разумеется, не дотягивает, но на общую атмосферу работает превосходно — довольно быстро понимаешь, что временами это будет тревожное и неуютное чтение, раз уж музыкальная составляющая такова...

P.P.S. А вот какую шикарную картинку авторства некоего Нурлана Килибаева прикрепили к цитированию фантлабовского моего отзыва на "Кадын" в этих ваших вКонтактах, на страницах, посвящённых творчеству Ирины: